Whether 'tis nobler in the mind to suffer
The slings and arrows of outrageous fortune,
Or to take arms against a sea of troubles,
And by opposing end them? To die: to sleep;
No more; and by a sleep to say we end
The heart-ache and the thousand natural shocks
That flesh is heir to, 'tis a consummation
Devoutly to be wish'd. To die, to sleep;
To sleep: perchance to dream: ay, there's the rub;
For in that sleep of death what dreams may come
When we have shuffled off this mortal coil,
Must give us pause: there's the respect
That makes calamity of so long life;
For who would bear the whips and scorns of time,
The oppressor's wrong, the proud man's contumely,
The pangs of despised love, the law's delay,
The insolence of office and the spurns
That patient merit of the unworthy takes,
When he himself might his quietus make
With a bare bodkin? who would fardels bear,
To grunt and sweat under a weary life,
But that the dread of something after death,
The undiscover'd country from whose bourn
No traveller returns, puzzles the will
And makes us rather bear those ills we have
Than fly to others that we know not of?
Thus conscience does make cowards of us all;
And thus the native hue of resolution
Is sicklied o'er with the pale cast of thought,
And enterprises of great pith and moment
With this regard their currents turn awry,
And lose the name of action.-Soft you now!
The fair Ophelia! Nymph, in thy orisons
Be all my sins remember'd.
(William Shakespeare)
Перевод который мне больше нравиться..
Так быть или не быть - вот в чём вопрос:
Насколько доблестно в душе терпеть
Пращи и стрелы столь неистовой судьбы,
Иль лучше против моря бед вооружиться
И в противостоянии покончить с ним?
Однажды умереть - лишь как уснуть,
Не более того, и этим сном сказать:
"Закончились страдания души
И тысяча естественных ударов,
Что плоть приемлет" - вот конец,
Желанный в глубине. Скончаться и уснуть.
Уснуть! Быть может видеть сны, да вот загвоздка!
В посмертном сне, какие сновидения придут,
Лишь мы с себя смертельную удавку сбросим,
Вот что нас медлить заставляет - вот почтенье,
Что катастрофу делает длиною в жизнь;
Во имя чьё сносить удары и глумленья,
Зло угнетателей, бесчестье гордецов,
Презрение любви, медлительность судов,
Властей чванливость и пренебреженье
Ничтожеством достойнейших заслуг,
Когда любой бы мог все счёты оплатить
Кинжалом обнажённым? Кто нёс бы тяготы,
Потея и кряхтя, под гнётом этой скучной жизни,
Когда бы страх пред чем-то после смерти -
Непознанной страны, из чьих пределов
Нет путников обратных - в тупик не ставил волю?
И мы охотнее несём те беды, что имеем,
Чем вдаль летим к другим, неведомым для нас!
Так трусами нас делают сомненья,
И так решимости природный цвет
Бледнеет мертвенно от вспышки мысли слабой,
И смелый замысел в расцвете сил и славы
Вдруг принимает скверный оборот,
И подвигом уже не будет назван.
Тихо!Прекрасная Офелия! О, нимфа, грехи мои
В своих молитвах помяни.
(перевод С.С. Богорадо)